Записки мотоциклиста. Беловежская Пуща

Корреспондент «Росбалта» проехал 7 тысяч километров по дорогам России и Белоруссии на мотоцикле Kawasaki Eliminator ZL400. Трассы, люди, заповедники и музеи, известные и затерянные уголки природы. Представляем вам впечатления и наблюдения мотопутешественника в серии статей под общим названием «Записки мотоциклиста».

На белорусских дорогах колеса мотоцикла вдруг перестали подпрыгивать. Сразу за границей большой щит с надписью «Дороги — лицо Белоруссии». Честно говоря, это лицо нам очень понравилось. Супруга Юля, разместившаяся на пассажирском сидении, с облегчением вздохнула: «Здесь дороги даже лучше, чем в Псковской области!» Да, дороги Архангельской, Вологодской, Новгородской и даже Псковской областей не идут ни в какое сравнение с дорогами Белоруссии — покрытие идеально ровное, а дорожных знаков, предупреждающих о возможной опасности, втрое больше, чем в любом регионе Российской Федерации.

В Белоруссии мы зачем-то хотели посетить город Бобруйск. Распространенное интернетовское «В Бобруйск, животное!» не давало нам покоя. Но добрые люди из брестского железнодорожного музея паровозов посоветовали не пропускать Беловежскую Пущу, тем более, что ехать до нее из города-героя всего 45 километров, а вечер был уже не за горами.

В Каменюках нам несказанно повезло. По дороге туда нас обогнал мотоциклист, а в городке мы с ним встретились. Тут же нам помогли с жильем и объяснили, как правильно посмотреть Пущу. На самом деле, существует три варианта: двухчасовая экскурсия на автобусе — вам расскажут все то, что можно почерпнуть из буклетов и всяческих путеводителей, пешком — это долго, на велосипеде — три-четыре часа и море впечатлений. Конечно, мы выбрали последнее, запаслись картой, бутербродами и двинулись в путь.

Первым делом отправились на Царскую поляну, где сейчас проходят местные праздники. Здесь есть все. И столы, и мангалы, и большой очаг в полукольце крытых столов, ларьки, стенд для стрельбы по тарелочкам. Показали нам и стол, за которым, бывало, сиживал сам президент Белоруссии Александр Лукашенко. Правда, по словам местных, поляну он не очень любит и, если приезжает на какое-либо празднество, то проводит тут буквально несколько минут, чтобы приветствовать собравшихся, а затем отправляется на свою президентскую дачу. Впрочем, Царская поляна, которую показывают туристам, по рассказам одной из служительниц Пущи, вовсе не та царская, на которой любили отдыхать российские престолодержатели. Настоящая находится совсем в другом месте и сейчас не представляет собой ровным счетом ничего, кроме, собственно, лесной поляны. А резиденция Лукашенко находится по пути в резиденцию белорусского Деда Мороза, но подход и подъезд к ней строго охраняются.

Рассказывали нам историю о том, как несколько местных молодых ребят отправились взглянуть хоть одним глазком на президентскую дачу. Мол, живем тут с детства, а в местах тех так и не бывали. Вернулись «лазутчики», побитые ОМОНом, со сломанными велосипедами.

Впрочем, части ОМОНа занимаются в Беловежской Пуще не только охраной президентской дачи. Следят и за незаконным выловом рыбы. Если пойти на озеро без соответствующей лицензии, то, как минимум, сломают удочки, а то и ребра. Если же без лицензии пойти в лес на охоту, то крупный штраф вам обеспечен. Рассказывают, что приезжие немцы, взявшие лицензию на лося, якобы перепутали и подстрелили зубра. Штраф составил около 50 тыс. евро.

То, что на зверя в Пуще разрешена охота, хоть и по лицензии, нас немного удивило и смутило. Как-никак, а все же национальный парк! Но еще больше наши глаза округлились, когда мы увидели свежие вырубки, на которых лесники сжигали оставшиеся после лесорубов кучи веток. Затем нас обогнал трактор с дровами. Попутчик наш так прокомментировал это явление: «Скоро от Пущи ничего не останется, вырубки приносят большую прибыль!»

Кто мог дать разрешение на массовые рубки леса? Тот, кто ведает делами Пущи. А делами Пущи ведает чуть ли не управление делами президента. Директор же парка, человек Лукашенко, фигура более чем забавная, хотя о делах его со смехом не расскажешь, скорее со слезами. Он для жителей Пущи и бог, и царь, и закон, правда, больше похожий на беспредел. Например, Николай Бамбиза издал постановление, согласно которому местные жители не могут без его персонального разрешения продать свое частное жилье. Походы за грибами и ягодами также строго регламентированы: Бамбиза поделил лес на квадраты и закрепил их за населенными пунктами. То есть где тебе предписано, там и собирай дары природы, а шагнуть влево-вправо — даже не думай!

Рассказывали и о том, как Бамбиза относится к своей фамилии. Если в каком-либо заявлении местного жителя пишут: «от такого-то и такого-то директору НП БП Бамбизе», он просто рвет документ, не читая дальше — мол, склонять мою фамилию нельзя. Большинство жителей Каменюков и Пущи ждут, когда Бамбиза уйдет, при этом люди четко сознают, что директор сменится только с уходом Лукашенко. Но, откровенно говоря, Бамбмизу нам стало даже жалко — жить в собственном особняке под усиленной охраной за тремя заборами — словно в тюрьме, выстроенной своими руками. Завидовать нечему.

Сам городок Каменюки и центральная часть Беловежской Пущи отчаянно ремонтируется в связи с предстоящим 600-летием парка. Асфальтируются дороги, мостятся булыжником тротуары, красятся старые дома. В парке строят новый музей и гостиницу. С гостиницей уже случился казус — на втором этаже построили бассейн, а когда залили воду, его чаша провалилась на первый.

По самой же Пуще кататься на велосипеде удобно и приятно, поскольку асфальтовые дорожки сделаны недавно и вполне качественно. Природу здесь, несмотря на деятельность рук человеческих, без зазрения совести можно назвать дикой. Не проехав и получаса, услышали справа от себя какой-то шорох в лесу — метнулась тень и через дорогу перемахнула взрослая косуля. Следующие несколько секунд мы наблюдали ее грациозный бег по лесу. За каких-то сто метров до резиденции Деда Мороза дорогу перебежало семейство кабанов. Сначала секач, а затем и свинья с выводком. Мы, конечно, встали как вкопанные, а немного погодя из леса выскочили еще три поросенка и кинулись вслед за родителями. Только тогда велосипеды продолжили путь в сказку.

Резиденция Деда Мороза впечатлила не масштабностью, а любовью, с которой тут все сделано. Чистенькие аккуратные домики, среди которых небольшой музей деревенской утвари, домик Снегурочки, избушка с подарками новогоднему старцу от детей разных стран и, конечно, сам дом Деда Мороза. Повсюду деревянные резные статуи животных, сказочных персонажей, символов года и братьев-месяцев. Есть и мельница, которая, согласно местной легенде, перемалывает все грехи. «Чем грешили, тем местом и прислоняйтесь к мельнице, она все ваши грехи перемелет, — смеется Дед Мороз. — А вот тот мостик, когда пойдете по нему, наступайте на каждую жердь и загадывайте по желанию — все сбудется». Здесь же расположена и самая высокая в Европе ель, украшенная новогодними гирляндами и игрушками. Высота ее более 40 метров.

Обратная дорога привела нас к вольерам Беловежской Пущи, где за животными можно наблюдать буквально в двух-трех метрах. Есть тут два бурых медведя Миша и Маша. Маша плохо дышит и говорят, что Миша, вероятно, скоро останется в одиночестве. Два волка производят жалкое впечатление забитых и замученных животных. Они шарахаются в сторону от любого резкого звука, прихрамывая, с осторожностью подходят к еде. Зубры ведут активный образ жизни — бегают, прыгают, заигрывая друг с другом, катаются в пыли. Кабаны часто устраивают бои — зрелище потрясающее. Косуль почти не видно из-за кустов, в которых они любят отдыхать, а сова похожа на чучело.

Но мотопутешествие по Белоруссии не ограничилось одной только Беловежской Пущей. Мы долго выспрашивали, как нам найти Хатынь. Ни в одном атласе не могли найти это слово. «Езжайте по трассе, не пропустите», — говорили нам. Не пропустили. Мемориал расположен в пяти километрах от шоссе, ведущего из Витебска в Минск. Каждый километр своротки обозначен бетонным кубом. Едешь по дороге и считаешь. Осталось 4, 3, 2, 1 километр. Вот и большая автопарковка, автобусная остановка. Когда-то сюда вела обычная проселочная дорога, на полях пасли скот, сеяли, собирали урожаи. В Хатыни стоит гробовая тишина. Только колокола на месте сожженных домов ежеминутно звонят то тут, то там; слышится шарканье ног таких же, как мы, пришедших отдать дань памяти уничтоженным фашистами людям, белорусским деревням. 22 марта 1943 года карательный отряд окружил деревню. Всех ее жителей согнали в сарай, который тут же и подожгли. Из горящего сарая спастись удалось лишь троим: Виктору Желобковичу, Антону Барановскому и Иосифу Каминскому. Сегодня Хатынь олицетворяет не только трагедию одной деревни. Здесь целое «Кладбище деревень». За три года оккупации фашистами было уничтожено 9200 сел на территории Белоруссии, из них около 200 были выжжены дотла вместе с людьми. Расстреляны, повешены, замучены более 2 млн 200 тыс. мирных граждан.

В деревне Ала было расстреляно и сожжено 1758 человек, в том числе 950 детей. Людей запирали в домах и заживо сжигали. Пытавшихся бежать расстреливали из пулеметов. Могила этой деревни находится в 13 ряду «Кладбища деревень».

Дорожки из серых бетонных плит ведут по бывшей деревенской улице. На месте сожженных домов бетонная скульптура: первый венец сруба, печная труба-обелиск с колоколом. На обелиске фамилии сожженных хатынцев, живших на этом месте. Перед каждым домом открытая калитка, тоже из бетона. Всего 26 домов, 26 колоколов.

Люди тихо бродят по бывшим деревенским улочкам, вчитываются в имена и фамилии жителей, в названия уничтоженных деревень.

Немного другая картина в Брестской крепости.

Найти крепость несложно. Первый же таксист указывает нам направление: как въехали в город, так все прямо и прямо. У памятника лежащему с автоматом в руках защитнику крепости стоит палатка. Посетители могут надеть военную форму на выбор, хоть генерала Красной армии, хоть эсэсовца. Размеры есть все, от мала до велика. Родители одевают детей в форму советского командира, с портупеей, кобурой и фуражкой. Затем все вместе они рассаживаются на памятнике и долго фотографируются. При этом детей просят улыбнуться. Чем можно объяснить такое поведение? Наверное, невежеством.

Холмские ворота сохраняются в том же состоянии, в котором остались после взятия крепости. Тут, наверное, не осталось ни одного целого кирпича, все выбито пулями, снарядами, минами.

Вечный огонь. Рядом с ним слышна музыка, как будто из-под земли — из динамиков, встроенных в руины одного из разрушенных до основания зданий, доносится вокализ, мелодия, полная скорби.

В музее крепости представлена вся ее история, от основания до наших дней. Рыцарские доспехи, пищали, оружие Первой мировой войны и, конечно, потрясает своим разнообразием собрание оружия Второй мировой войны, мундиров, личных вещей советских и германских солдат, описания судеб защитников крепости, их жен и детей. Есть и письма с фронта. В одном из них немецкий солдат пишет домой о том, как тяжело было захватить Брестскую крепость, как усиленно ее бомбили, прежде чем войти в цитадель. На последних экспозициях — фотографии батьки Лукашенко, посещающего мемориальный комплекс.

А в нескольких сотнях метров от крепости есть еще один музей — музей паровозов, тепловозов и электровозов, о котором мы нигде не слышали. Здесь мы провели около часа, осматривая паровозы не только снаружи, но и внутри. Вся техника в исправном состоянии, может самостоятельно передвигаться. Что интересно, зачастую экспонаты музея участвуют в съемках фильмов.

В заключение стоит отметить, что белорусы, встречавшиеся на нашем пути, отличаются дружелюбием и добротой. Здесь редко услышишь ругань на улице, не увидишь пьяных драк. На дорогах порядок. Если ты придерживаешься ограниченного скоростного режима, тебя редко когда обгонит машина с белорусскими номерами. Говорят, что местные гаишники не берут взяток, а штрафы настолько велики, что во много раз перекрывают среднюю зарплату. Множество камер слежения, фиксирующих нарушения ПДД. Нарушитель, чьи номера засекла камера, получает счет в течение месяца и обязан его оплатить. Наверное, поэтому аварийность в Белоруссии низкая, все стараются соблюдать правила. Если и есть в Белоруссии коррупция на дорогах, то масштаб ее не такой, как в России и Украине. Впрочем, работа в Госавтоинспекции, милиции, войсках и границе — одна из самых оплачиваемых и престижных. После погононосителей хорошие зарплаты у медиков и летчиков, не жалуются и строители, чьими руками возводятся в Минске целые районы, г де ни один дом не похож на другой и по архитектуре, и по цвету.

Кстати, о цвете. Белорусы любят украшать то место, где живут. Проезжая по деревенькам, любовались бесчисленными ромашками, колокольчиками, аистами, сказочными персонажами, выполненными из дерева и ярко раскрашенными. Да и в городах, в районах, где расположен частный сектор, заборчики, например, единообразные по всей длине улицы. Симпатично. Порядок чувствуется во всем, в том числе, и в чистоте дорог, тротуаров, скверов и парков.

На вопрос, хотят ли белорусы объединяться с Россией, отвечают так: «Лично Лукаш (так в Белоруссии называют Лукашенко), наверное, хочет, но боится. Если в России идет пропаганда об объединении, то у нас рассказывают о том, как Россия перекрывает газ или еще о каких-либо инцидентах. Но народ не хочет такого объединения, как в Советском Союзе. Это рано или поздно приведет к новому развалу. Мы хотим свободно торговать с Россией, беспрепятственно ездить в вашу страну и возвращаться обратно, вместе работать. Но как государство Белоруссия должна сохранить полную независимость!».

В Белоруссии хорошо отдыхать, если у вас не много денег. Сытный обед в придорожном кафе обходится в пересчете на российские деньги примерно в 50-70 рублей. Бензин, правда, дороже российского в среднем на 2-3 рубля. Зато на турбазах можно снимать номера по 300 рублей в сутки. Не каждая муниципальная гостиница в российской глубинке может похвастаться такими демократичными ценами.

Кто сказал, что в Белоруссии тоталитарный режим? Во всяком случае, мы этого за неделю никак не почувствовали. Просто здесь, как и в России, в Украине и, наверняка, в любой другой стране, не любят своих вождей или, по меньшей мере, не верят им. Ведь даже на границе нам задали только один вопрос, есть ли страховка на транспорт, после чего доброжелательно махнули в сторону своей страны: «Добро пожаловать, соседи!»

Александр Кулешов